Камбоджа
Я – попугай с Антильских островов,
Но я живу в квадратной келье мага,
Вокруг реторты, глобусы, бумага,
И кашель старика и бой часов.
Н. Гумилев.
"Солисты"
Может быть, у меня плохой характер. Даже скорее всего! Или просто так сложилось - но путешествовать мне удается только в одиночку. Без друзей и спутников и, уж конечно, без гидов. У меня есть только попутчики от перекрестка до перекрестка...
Иногда я встречаю таких же людей, как я сама, и радуюсь, что не одинока во Вселенной, а принадлежу к некому клану. Обычно эти люди не говорят по-русски, и называют себя solo travellers, то есть «путешествую соло», и все! И буду сам корячиться со своим характером, если вы думаете, что проблема в нем.
В случае женского рода грациозно и дерзко выделяется подотряд «women solo travelers». Принадлежность к слабому полу меняет дело, и причем не в лучшую для путешественницы сторону.
Мечта
В Камбодже есть место, которое я давно хотела увидеть. Познакомилась с ним по книжкам, а потом увидела его в фильме “In the mood for Love” (Любовное настроение) – там это место показывают секунды четыре в финале, как раз когда зритель смахивает скупую мужскую слезу. Называется оно Ангкор.
Бангкок
Купила билет, камбоджийскую визу, и полетела в Бангкок, потому что Бангкок, как и вообще весь Тайланд, это в буквальном смысле слова «необходимое зло». Его не миновать на пути в Лаос, или Вьетнам, или Бирму - это основной транспортный узел Индокитая. В самолете было много русских, но куда они делись потом? На Пхукет или в Паттайю, наверное. Места, на мой взгляд, тоскливые. Можно было улететь в Камбоджу сразу – формально даже не пересекая границу Тайланда. Но я решила остановиться на денек в Бангкоке: как всегда, победило любопытство. К тому же я устала после долгого ночного перелета.
В аэропорту Бангкока, получив визу, валюту и рюкзак, я наконец осознала, что приехала в незнакомую страну, и что теперь надо что-то делать, куда-то ехать, где-то есть и жить. Ну и где же мои попутчики? Обычно они сами собой находятся еще в Шереметьево. Девушке европейского вида, которая путешествует одна, попутчик очень бы пригодился при выходе из азиатского аэропорта. Без него можно легко обойтись внутри страны, но международный аэропорт.. Встречающие снаружи «бизнесмены» могут порвать на сувениры. А у меня планы на вечер!
И тут я его увидела. В огромном вестибюле аэропорта, крепко сжимая карту Бангкока в руке, озирался по сторонам высокий парень. По всему видно – предпочитает путешествовать в одиночку! Мы друг друга сразу узнали. Дальше поехали вместе. Конечно, на улицу Хао Сан. На эту улицу приезжают «солисты» со всего мира. А уж они-то знают, куда приезжать! В вопросах ориентации на местности путешественники «соло», конечно, сильно уступают работающим здесь иностранцам, но бесконечно превосходят туристов, которые катят в сопровождении гидов в бронированных автобусах от одной пятизвездочной гостиницы до другой.
Моего нового знакомого зовут Шоу, он из Канады. Собирается провести в Азии пару месяцев - у него оплачиваемый отпуск. Мы нашли гостиницу, бросили рюкзаки и пошли акклиматизироваться. Прогулялись по улице Хао-сан, заглянули в монастырь Ват По, где лежит огромный золотой Будда, сделали тайский массаж, попробовали острую уличную стряпню с марихуаной, поболтали с путешественниками и купили Шоу путеводитель. Это его первое большое путешествие, и он еще не знает, что без этой книжки из дома вообще нельзя выходить. У него в рюкзаке бешеное количество листочков, испещренных мелким почерком, распечатки из интернета, клочки бумаги с телефонами и электронными адресами друзей. Он любит все узнавать из разговоров с людьми, а я люблю систему. С людьми я тоже разговариваю, конечно, но не о расписаниях электричек в Лаосе..
На Хао Сан никогда не бывает тихо. Это перевалочный пункт, где начинаютя и заканчиваются приключения. Здесь люди готовятся к путешествию или возвращению домой: делают дреды и татуировки, покупают индонезийскую одежду, в которой не жарко, или сувениры друзьям, ткани, маски и ненужные предметы из соседних стран. На этой улице интересно, как в зоопарке. После серой чопорной Москвы рябит в глазах от живописных персонажей - сумасшедших европейцев и колоритных цветных с заковыристыми прическами и необъятной свободой в глазах и движениях.
Переход на местное время (оно опережает московское на 4 часа) дается с трудом. Особенно по утрам. По вечерам-то, как обычно, все в порядке. К тому же Шоу оказался очень милым собеседником, от смеха сводит скулы, спать совсем не хочется. В полночь мы купили билеты на автобус до Ангкора и утром - в шесть, (в два часа ночи по Москве) уехали в Камбоджу. Причем Шоу уехал в Камбоджу совершенно неожиданно для себя. Так часто бывает...
Дорога к мечте - Тайланд
В автобусе жарко и душно, несмотря на кондиционер. Мы едем по Тайланду примерно четыре часа до границы с Камбоджей. Тайланд самая экономически развитая страна в регионе. Бангкок типичный представитель третьего мира: повсюду шныряют такси-тойоты последних моделей, архитектура дорогая и стильная, движение бешеное. В стране много двух- и трех-уровневых шоссе и эстакад, даже далеко от столицы.
Пока мы доехали до границы, Шоу подцепил двух веселых красоток-«солисток» из Калифорнии - Лаки и Рейн. Мы заметили их еще вчера на массаже в Ват По. Мир опять оказался маленьким.
Великий тайский народ
Есть наивные люди, которые не понимают, что знаменитые тайские улыбки редко бывают искренними. Эти улыбки - просто маски. Важно сразу это понять.
В буддизме женщины на равных правах с мужчинами участвуют в перерождениях душ и достигают просветления. Они равноправны и в мирской жизни – наследуют собственность, занимаются бизнесом. Есть у них, правда, одна премерзкая поговорочка, что мужчина – это передние ноги слона, а женщина – задние. В том смысле, что мужчина лучше знает, куда идет слон? Вопрос...
Однажды меня пригласили к себе домой девушки-студентки, у которых я спросила дорогу. Они восхищались тем, что я гуляю сама по себе. Девушки познакомили меня с друзьями и друзьями друзей. Под конец вечера улыбающиеся тайские лица и имена перепутались в моей голове. Дома у них уютно и тепло. Потом они отвезли меня на автомобиле в гостиницу. А я ведь просто спросила, когда мне выходить из автобуса. Правда, это было далеко от хоженых туристических троп.
Однажды в пятницу вечером мое внимание привлек один человек в деловом костюме. Он шел домой после рабочей недели, растворившись в своей усталости. Но когда к нему с вопросом обратился прохожий таец, его лицо осветилось улыбкой, он с неподдельным вниманием выслушал вопрос и ответил - информативно и доброжелательно. Если б я не видела его минуту назад с выражением почти отчаяния на лице, я бы подумала, ах какие они милые, эти тайцы. Но они не просто милые, у них принципиально другая культура общения. Тайцы, причем, ждут от вас такого же искусства быть приятным. Даже те из них, кто работает в сфере обслуживания, могут отказаться вам помочь, если вы им просто по-человечески не понравились.
А вот если на улице Бангкока спросить случайного прохожего, как добраться до вокзала, то сразу после этого можно полностью расслабиться. Вас на этот вокзал отвезут, и до вашего поезда доведут, и еще билет купят. Причем по каждому вопросу собирается маленький уличный консилиум.
Доброжелательность тайцев заставляет забыть об осторожности, и создается впечатление, что в Азии женщины могут путешествовать без опаски. Возможно, поэтому среди «солистов» в Юго-Восточной Азии больше девушек. Но это впечатление обманчиво – мой путеводитель сообщает, что в апреле 2000 года на севере Тайланда, в Чанг-Мае, в своем номере была убита англичанка. Какой ужас! А еще там было написано, что треккинговые гиды любят подмешивать одиноким путешественницам наркотики в еду или питье, и когда женщины засыпают, их насилуют и грабят. Лучше бы я этого не знала! Чтение путеводителей, как и все полезное в нашем мире, следует строго дозировать. Причем прочитала я об этом на крошечном острове, где белых людей не видели уже несколько лет, и испугалась не на шутку.
Дорога к мечте - Камбоджа
Границу Камбоджи пересекаем примерно в два часа дня. Тайский сопровождающий в костюмчике провожает нас через границу к камбоджийскому туристическому «комфортабельному» автобусу. Комфортабельность автобуса заключается в наличии сопровождающего камбоджийца, и в том, что он полупустой - нас всего восемь человек.
Разница между странами бросается в глаза. Люди беднее одеты, у них другие черты лица. Во взгляде больше печали. Нет, не печали – страдания. Или мудрости? Дороги стали хуже, появились Камазы, хитрецы и рикши. Рикши – это люди, которые впрягаются в повозки и возят в них других людей. Хитрецы – это воротилы бизнеса, которые получают чистой прибыли примерно доллар с каждого пассажира, и ни за что не отправят автобус, пока не набьют его доверху. Поэтому в нашем полупустом автобусе мы проехали ровно два километра. Потом нас попросили из него выйти, сказав, что автобусу очень нужно уехать по важному делу. Сопровождающий камбоджиец не смог объяснить, зачем, но клялся, что через ровно пятнадцать минут автобус вернется. Мне это сразу не понравилось. Но Рейн, психотерапевт и красавица в стиле Шерон Стоун, - беспрекословно повиновалась, и всем пришлось последовать ее примеру.
Не прошло и четырех часов, как автобус, действительно, вернулся. Только места для нас в нем уже не было… Ха-ха. Там уже сто двадцать человек. Еле-еле уместились, сидим на рюкзаках. Но не всем так повезло. Один японец, который появился на границе, и, между прочим, заплатил за этот автобус в 3 раза больше нас, так и остался в облаке пыли и моих воспоминаний на обочине дороги провожать нас грустным взглядом. Он ехал в Ангкор в шестой раз снимать храмы на свою японскую панорамную камеру. Я ее никогда не забуду. Опутанная поводочками, чтобы не увели, в потертом кожаном футляре, ей наверное, лет двадцать. И сам японец удивительный. Совсем нетипичный: обычно они путешествуют большими стаями, и общаются исключительно между собой. Этот японец одиночка, ему лет шестьдесят, и я искренне надеюсь, что он все же добрался до Ангкора и фотографии ему удались.
Процесс набивания автобуса смутно напомнил мне родину лет 10-15 назад. Легче всего к этим махинациям отнеслись американки, у которых все подробненько описано в путеводителе в разделе экзотики. Они сочли это проявлением тонкости Востока и были только рады поучаствовать. Меня же четыре часа ожидания привели в бешенство и только тактичное и мужественное поведение американок удержало меня от международного конфликта – который, разумеется, ни к чему бы не привел. За это время к нам незаметно присоединилась девушка из Лондона и одинокий ирландец с совершенно потрясающим чувством юмора и носом, как у Жерара Дюпардье.
Тем временем стемнело. На исходе сезон дождей, на дороге озера, переходящие в затопленные рисовые поля, которые уходят за линию горизонта. Чтобы не заблудится в луже и не застрять в полях до утра, водитель просит рыбаков-браконьеров показать дорогу. Рыба ловится в этих же рисовых полях (или лужах?). Один из рыбаков бежит перед автобусом в свете фар по колено в воде. На нем конусовидная «вьетнамская» шляпа, а в руке болтается что-то вроде керосиновой лампы на веревочке. Зрелище яркое и практически незабываемое. Рыбаку причитается пол-доллара. Доллары здесь ходят также уверенно, как местная валюта.
Расстояние в сто километров мы преодолели за каких-нибудь пять часов. Дорога в некоторых местах была существенно хуже российской, но зато у нас было... караоке! Наш автобусный камбоджиец спел народную песню про любовь, мне пришлось выступить «Катюшей», Эллен из Лондона хрипло исполнила Strangers in the night, и началось. Песни из «Кабаре», Битлз, ирландские народные, из кинофильмов, анекдоты. Все это напоминало поездку на картошку на 5 курсе университета. Из автобуса мы вышли друзьями на всю жизнь. Даже не верилось, что мы встретились случайно на пару дней, а потом дороги разведут нас в разные страны - кто-то вернется в Тайланд и оттуда на родину, кто-то в Лаос, кто-то на Вьетнамщину, я собираюсь в Бирму.
Дорога от Бангкока до Ангкора самолетом занимает 50 мин и 130 долларов США в один конец. В нашем случае она стоила два доллара США, но продолжалась с шести утра до одиннадцати вечера. В стоимость включены услуги сопровождающих автобус с тайской и камбоджийской стороны, а зрелища для любопытных (закаты, рикши, рыбаки с фонарями в шляпах) бесплатны.
Ангкор
Проснувшись утром, я деловито обошла городок, и, бросив своих спящих знакомцев – до вечера нам не по пути! – помчалась на мотоцикле в волшебный город своей мечты. Торопилась я не зря. Надо было спешить, пока все не разграбили и не затоптали новую тропинку. Знала я тогда примерно следующее.
Камбоджа - небольшая страна в центре Индо-Китая. В VIII - XIV веках на ее территории существовала Кхмерская империя со столицей в Ангкоре. В XV веке Ангкор захватили тайцы, и только через четыреста лет древняя столица была возвращена Камбодже усилиями французских дипломатов. Весь XX век Ангкор пытались начать реставрировать, и в результате к девяностым годам скорее разрушили, чем восстановили. Во время вьетнамской войны его бомбили и грабили - отпиливали головы каменных статуй и продавали перекупщикам антиквариата в Бангкоке. Статуи так и стоят сегодня безголовыми. В годы колониального господства туристы беспрепятственно присваивали все, что могли унести. Планировалось перевезти по частям в Америку храм Банти-Шрей. Во время гражданской войны (1970 по1993) в Ангкоре хозяйничали партизаны. Лишь в 1992 году город был взят под эгиду ЮНЕСКО.
Ангкор - это грандиозный комплекс храмов, дворцов, водохранилищ и каналов площадью около 200 кв.км. В X – XII веках он был одним из крупнейших городов мира. Сегодня в Ангкоре сохранилось более сотни дворцов и храмов, некоторые из них, как ни странно, в прекрасном состоянии. Дворцы и скульптуры символизируют индуистскую космологию и поражают воображение богатством форм и изяществом. Стены храмов украшены рельефами по мотивам Рамаяны. Всемирно известный храм Ангкор-Ват является национальным символом страны.
В 1998 году сопротивление красных кхмеров прекратилось, и сейчас в Ангкор регулярно летают самолеты. Доступ сюда долгое время был почти полностью закрыт из-за военных действий, и теперь тысячи людей стремятся увидеть ранее недоступный музей под открытым небом. В 2005 году ЮНЕСКО планирует завершить реставрационные работы.
К храму на мотоцикле
После нескольких аварий с участием европейцев и прочих «гринго», туристам в Ангкоре запретили брать мотоциклы напрокат. Движение здесь действительно левосторонее, и даже еще хуже. Кроме того, эти белые путешественники вечно лезут в неразминированные районы, а потом мотоциклы пропадают. Так что только вместе с водителем. Получается мото-такси – самый распространенный вид транспорта в стране. Очень удобно. Предложение превышает спрос раз в пятнадцать, поэтому за каждого «гринго» идут настоящие бои. Цену могут снизить, но ты должен хранить это в строжайшем секрете. Я обещаю это моему таксисту Сету, и мы отправляемся.
Что может быть лучше мотоцикла в тропиках? Да ничего! Пока мы едем, я осматриваю местность. Деревья, огромные как в детстве. Они вырабатывают кислород. Его здесь столько! Дышится легко, спится прекрасно. Не могу привыкнуть к изобилию тропической природы. Есть от чего удивиться русскому человеку! Цветы и лианы, вода кругом. Настоящие муссонные тропики в конце сезона дождей. Раньше здесь водились крокодилы. По красноватому песку ходят серебристые буйволы с рогами арфой. Повсюду пальмы разных видов, форм и размеров. В озерах растут лотосы, и их собирают мальчишки, стоя по грудь в воде. Нужно только остановить Сета, чтобы успеть все это сфотографировать, а то он едет себе, как будто все как обычно кругом. А вот обезьяны, которые заменяют местным жителям уличных кошек и собак. Они стащили из моего рюкзака бутерброд, пока я меняла объективы! От рюкзака озверевших животных (размером они чуть больше кошки) пришлось отгонять ревом мотора мотоцикла. Одна хрупкая обезьянка сложного подросткового возраста меня смело укусила за, так сказать, шорты, и я потом всю ночь читала в путеводителе от скольких страшных вирусов я умру наутро. Величавы священные серебристо-белые коровы. Производят впечатление стада черных буйволов с изогнутыми рогами. Ну, и конечно, слоны…
Город богов
Минут через пятнадцать мы влетаем в ворота крепостной стены вокруг Ангкор Вата, и у меня захватывает дух от масштаба этого города. Некогда он был одним из самых великолепных городов мира, а империя Кхмеров - сильнейшей в Индокитае. Южный Вьетнам, Лаос и почти весь Сиам (это наш знакомый процветающий сегодня Тайланд) были ее жалкими провинциями. Кхмерские короли верили, что они боги и потомки богов, а их дворцы убеждают в этом всех, кто смеет сомневаться.
В ХV веке жители покинули Ангкор, и джунгли на несколько веков скрыли его от людей. Европейские исследователи обнаружили город в середине XIX века. Трудно представить себе, что они пережили, когда впервые увидели это чудо. Века забвения придали городу неповторимое сказочное очарование. Реставраторы намеренно оставили один из дворцов, Та Пром, в нетронутом виде, чтобы мы смогли сделать это открытие вновь.
Сет паркует мотоцикл и отправляется в ресторан, - дальше я иду пешком. Храм окружен рвами, в которых раньше разводили крокодилов. На тропинке сидят музыканты-калеки, они играют на странных инструментах ни на что не похожую музыку. Без нее атмосфера дворца была бы немного другой. Камни покрыты лишайниками - мельчайшими растениями типа мха, которые так малы, что не видны глазу. Они как акварель только окрашивают камень в яркие чистые цвета - жетый, красный, белый. Воздух пропитан влагой и светом, насыщен запахами цветов, молельных благовоний и музыкой. Храм называется Байон. На его воротах и башнях изображены бодхисатвы - существа, ведущие людей к духовному освобождению. На их лицах мудрость и покой. Современные камбоджийцы похожи на них как две капли воды. Они одной крови… Бодхисатвы улыбаются мне, они смотрят на меня, но не прямо и требовательно ("ты записался в добровольцы?"), а из-под ресниц. В их взглядах нет приказа и господства - только любовь и понимание. В этом месте хочется быть. Я возвращаюсь к ним снова и снова, и каждый раз наше общение происходит по-разному. Будучи материалистом, я понимаю что это просто игра света, и что именно освещение придает этим улыбкам разное выражение, но все же…
С трудом возвращаюсь в реальную жизнь и к Сету. Он считает, что теперь мне срочно нужно в Та Пром. Это еще минут десять на мотоцикле. Та Пром обнесен стеной, за которой лес и еще одна стена, а потом ров с водой, в которой купаются маленькие счастливые черные маугли. Музыка пропитывает воздух. Дворец такой огромный, что посетители теряются в его закоулках. Следующие несколько часов я опять провожу в каком-то другом измерении. Покинутый дворец в пышном великолепии тропической природы молча повествует о былом величии империи. Я научилась лазить по развалинам, менять объективы, стоя на одной ноге, не жалеть пленку. Знаю, что вернусь сюда завтра.
Закат полагается встречать в храме на холме. Состоятельная публика отправляется туда на слонах по лесной тропинке в пол-шестого. Слоны могут носиться по горам со скоростью до двадцати километров в час! Для путешественников попроще имеются крутые, сбитые и развороченные за тысячелетие ступеньки. С холма открывается бескрайняя панорама камбоджийских равнин со свечками финиковых пальм. Сумерки мгновенно сгущаются и в шесть на меня, как слоновья нога, наступает темнота.
Город ночью
Этот город не имеет ничего общего с Камбоджей. Если прилететь сюда на самолете, доехать на кондиционированном автобусе до стандартной пятизвездочной гостиницы, посмотреть храмы и улететь, как делают многие, то сама страна останется за бортом. Подготовленные 11 часовым путешествием на автобусе, мы ожидали увидеть здесь три лачуги. Как же мы удивились, когда показался город - залитый огнями островок нездешнего благополучия. Интернет, массаж и рестораны, гостиницы любого уровня комфорта – нет, здесь не скучно вечерами. Я еду на массаж, потом в интернет-кафе. Подвыпивший и ужасно веселый Шоу находит меня за компьютером и тащит ко всем остальным. Они заказали пиццу в уютном итальянском ресторанчике, напились пива и хохочут громче всех. Шоу, оправдывая свою кличку, показывает карточные фокусы, рассказывает анекдоты – сегодня он человек-фонтан. Лаки и Рейн пытаются говорить с местными на кхмерсом языке с помощью разговорника. Получается очень медленно и смешно. Терпение официантов безгранично. У них опять весело, но я стушевалась и исчезла в темноту под предлогом, что хочу спать. Впечатлений на сегодня мне хватило вполне. Завтра в пять сорок утра Сет заберет меня из гостиницы и я встречу рассвет в Байоне среди бодхисатв. С шести утра до шести вечера здесь светло, и храмы открыты для посещения.
Обычно туристы проводят в Ангкоре три дня, но сегодня я видела, как французская парочка купила билет на месяц. В Байоне, когда я таращилась на рельефы Рамаяны с судорожно прижатым к груди фотоаппаратом, и, кажется, с открытым ртом, ко мне подошел незнакомец, и стал давать советы по поводу съемки. Так я познакомилась с Энди, он журналист из Швейцарии. Приехал весной отдохнуть и провел здесь уже полгода. Говорит, что каждый день делает открытия. Я ему верю! Освещение меняется постоянно, а оно является ключевым для визуального восприятия. Энди вообще влюблен в эту страну, в людей, обычаи, климат, и, конечно, Ангкор. Он здесь уже третий раз. Сет говорит, что в городе много людей, которые приехали сюда туристами, а потом остались работать и жить на несколько лет. Я даже грешным делом спросила его, как найти работу... А что такого? Климат приятный, люди открытые и вежливые.
Забегая вперед, скажу, что русских туристов я в Камбодже так и не встретила, хотя знаю, что они там бывают. Наверное, не сезон? Но по-русски поговорить все же удалось – с камбождийкой, которая работает в кассах Ангкора. Она была в Москве и встретила меня сердечно, как родную. Она рассказала на советском русском языке, что теперь жизнь в Камбодже налаживается, и что постепенно уходит в прошлое кошмар полпотовского режима, при котором половина населения была зверски уничтожена. Пули экономили и не использовали для казней... Подробности не спрашивала – боялась. Все люди 20-30 лет, с которыми я говорила, в том числе и Сет, потеряли родителей в то страшное время. Моя собеседница, например, пряталась во Вьетнаме. Поэтому в их взглядах мне чудится боль?
Еще немного счастья
Следующие два дня пролетели быстро. Оказалось, что очень приятно быть совсем одной в таких местах. Что иногда трогаешь камень рукой и только тогда понимаешь, что это не кружево. Я совершила пешую прогулку по джунглям, на водопады, посмотрела рельефы, вырезанные тысячу лет назад под водой на дне реки. Вдруг пошел дождь и замерзли! Иногда в тропиках хочется надеть куртку и сесть в автомобиль.
Банти Шрей, маленький брильянт Ангкора, находится в 20 километрах от Байона, но Энди сказал «увидеть этот храм - твой абсолютный долг!» По дороге к Банти Шрею множество деревень. Под крышами из сухого тростника нет телевизоров, бильярдных столов и автомобилей, типичных для благополучного Тайланда. Камбоджа разорена двадцатилетней войной. До сих пор в отдаленных местах взрываются мины красных кхмеров. Смертельно опасно уходить с троп, да и по тропам лучше не ходить. Дорога, по которой мы ехали к водопаду, разминирована только в этом году. Такого количества калек нет, наверное, ни в одной другой стране. Много людей с шестью пальцами на руках. Камбоджа – это огромное минное поле. Каждый день на противопехотных минах подрывается, по данным Красного Креста, до 30 человек.
На следующий день погода была пасмурная, впитавшие влагу рельефы Рамаяны приобрели объемность и ожили в закатном освещении. Попутчики мои давно уехали в Пном Пень и ждали меня там в условленном месте, но я осталась в Ангкоре и совсем забыла о внешнем мире. Дворец Пре-Кхан, название которого в переводе с кхмерского означает «Королевский меч», производит на посетителя такое впечатление, что как бы «поражает в самое сердце». Пре-Кхан был резиденцией короля и удивительно хорошо сохранился. Одна из его базилик выглядела бы вполне органично в Греции. Европа вообще как-то меркнет перед Ангкором. В Пре-Кхане я встретила Элен из Лондона – она, оказывается, тоже не поехала в Пном Пень. Рождество она встретит в Ханое, к ней туда приедет мама, которая не видела Элен уже тысячу лет. Мы сошлись на том, что Пре-Кхан самое лучшее место в Ангкоре, и что побывать здесь необходимо каждому человеку на земле.
На закате я поехала в Байон и увидела столько нового! Барельефы на стенах описывают жизнь XII веке: люди ловят рыбу, пируют, воюют. Нашла маленькую, очень красивую статую Будды, террасы, украшенные рельефами, целые галереи. Как же я не видела всего этого раньше? Ведь это мой третий визит! Наверное, вот так и можно застрять в тропиках – как Гоген, и как моя сестра, которая вся в слезах вернулась к любимому мужу со словами – «я хотела остаться там навсегда!»
Восточный Париж
Я отправляюсь в Пном Пень на катере через озеро Тонли. Это озеро называется Большим в переводе с кхмерского и в самом деле является крупнейшим озером Индокитая. Его площадь и глубина зависят от сезона, площадь меняется в три раза: от 3 до 10 тыс. кв. км. В конце сезона дождей я видела Тонли самым большим и глубоким, с пальмами по пояс в воде и лодками, плывущими от одной деревни к другой. Вода цвета песка, дома из камыша на длинных ногах – в сухой сезон они выглядят как скворечники, лодки с задранными вверх носами и хвостами, - все это с отражениями в воде.
Поездка на катере была приятной альтернативой автомобильным мучениям - 10 часов по ужасной дороге в битком набитом пикапе. Мои друзья оказались все как на подбор жителями развитых стран - США, Канады, Австралии, Ирландии и Англии. Для них посещение стран третьего мира - это своего рода проверка на вшивость. Экстремальный, так сказать, туризм. Все они отправились на микроавтобусе по дороге - увидеть «экзотику». Не думаю, что жители России вообще, и я в частности, нуждаются в такой проверке. В 1997 перегруженный (уже ясно почему перегруженный, не правда ли?) катер с туристами затонул, так что, в конце концов, на озере с «экзотикой» тоже все в порядке. Четыре часа на крыше катера и я – загоревшая - в столице. На пристани на меня налетает человек двадцать мотоциклистов и с истошным воплем «Мадам, такси!» бросаются отнимать у меня вещи.
Мои друзья, перебивая друг друга, восхищенно рассказывают, как и сколько раз они вытаскивали забуксовавший пикап из болота. И я, и они прожили тот день как надо. Шоу научился торговаться и показывает мне класс. Он превзошел своего учителя (меня!) и находит мотоцикл в восемь раз дешевле, чем я, а я сбила начальную ставку в четыре раза и гордилась своей бережливостью, которая мне вобщем-то несвойственна. Найджел (Дюпардье), который шляется по Азии уже пять недель, купил себе маечку за пол-доллара и теперь тихо радуется, разглядывая себя в зеркале. У него кончились деньги, а банкоматов в Камбодже нет! И вряд ли они есть во Вьетнаме, куда он отправляется завтра.
Мы все опять остановились в одной гостинице, ужинаем вместе в китайском ресторане, делимся планами и впечатлениями, но завтра окончательно разъедемся по разным странам.
Пном-Пеньские достопримечательности наводят тоску после Ангкора, поэтому я беру очередное мото-такси и переключаюсь на изучение обычной жизни страны. Обнаруживаю три удивительные особенности Камбоджи. Во-первых, королем сейчас работает тот же король, которого свергли при перевороте 1970 года. Это тот редкий случай, когда свергнутому монарху удалось восстановить свою власть. В 1941 году девятнадцатилетний Нородом Сианук был провозглашен королем. С тех пор уже 60 лет он является символом государства. Между прочим, дольше, чем королева Великобритании Еливета II. Портреты его и супруги висят повсюду, вечером вокруг них зажигают трогательные новогодние гирлянды. Во-вторых, в политической системе страны вот уже девять лет уживаются два премьер-министра, один из которых, между прочим, сын короля Сианука. Каждый стремится к лидерству, замышляет козни и перевороты. А третья удивительная особенность Камбоджи заключается в том, что она занимает почетное первое место в списке поставщиков марихуаны. Годовой доход от оборота марихуаны составляет около 1 млрд. долларов в год! По данным ООН, эта цифра сопоставима с доходами легкой промышленности. Вот такая страна…
Удивительна этническая и религиозная чистота нации. Более 95% населения страны составляют кхмеры, которые продолжают, как и тысячу лет назад, исповедовать буддизм. Возможно, именно это единство помогло им пережить чудовищное коммунистическое прошлое.
Красные кхмеры сделали для родины немало. Переименовали в Народную республику Кампучию - раз. Потом ликвидировали города. Обвинив всех горожан в "разложении" и коррупции, Пол Пот переселил их (всех!) в течение 72 часов в сельскую местность, где их "перевоспитывали трудом". Общество сразу стало чистым и бесклассовым. Для верности отменили деньги, торговлю, религию и семью. Потом начали уничтожать физически. В январе 1979 года Пном Пень напоминал город после взрыва нейтронной бомбы. В трехмиллионной столице не осталось ни одного(!) жителя.
Мои попутчики идут в музей геноцида изучать полпотовские зверства. Я сочувствую кхмерам на свой манер, без музея. Трагедия этой страны живет в каждом взгляде, движении, повороте головы.
Шоу и Найджел завтра возьмут мотоциклы напрокат и поедут во Въетнам. Они зовут меня с собой, но я совсем не хочу во Вьетнам и перевожу наше общение из реального мира в виртуальный. Интернет кафе в таких странах на каждом шагу.
Мотоциклист, которого нашел для меня Шоу, не хочет уходить. Говорю ему – иди домой, спать! Он улыбается и не шевелясь смотрит на меня. Как преданный пес, он сидит под окном ресторана, помогает переехать из одной гостиницы к другой. Выходя на следующее утро в шесть из гостиницы, я с удивлением вижу его на ступеньках лестницы. Приходится пользоваться его услугами. При этом ему непостижимым образом удается не быть навязчивым.
Пном Пень, наряду с Вьентьяном (Лаос) и Сайгоном (Вьетнам) считается самым элегантным городом Индокитая. Когда-то Пном Пень называли восточным Парижем. В архитектуре города действительно чувствуются отголоски французского стиля – следы протектората. Россия тоже оставила следы - Русский рынок, например. Но гораздо заметнее азиатская суета, пыль и жара. Я спешу к океану..
Сервис в Камбодже
Я опоздала на автобус к побережью. Мой преданный райдер пытался догнать автобус на мотоцикле, но не удалось – автобус был с мощным мотором и, как потом оказалось, с телевизором, а трасса – правительственная. Она радикально отличалась от тех рисовых полей, на которых я партизански экономила деньги и изучала страну изнутри. Эта дорога ведет в город Сианук-Виль – город, в котором отдыхает на океане великий король Камбоджи Нородом Сианук. Когда стало ясно, что продолжать погоню бессмысленно, мы вернулись на автостанцию и позвонили на мобильный телефон водителю автобуса, чтобы остановился и подождал. Он остановился и подождал! Удивительный все-таки сервис в Камбодже. Это к вопросу, который мне задал мой лощеный московский знакомый, (8 раз был в Турции), жуя семгу в буржуазном столичном клубе «Куда, мм? В Камбоджу, мм? А что там, мм, хороший сервис?» Тогда я захлебнулась эмоциями и красным вином и не смогла ответить..
Заключение
Я примчалась в Сиануквиль и провела час на пляже - ну да, с этой нереально прозрачной водой, пальмами, ананасами, белым песком и одним австралийцем, и уехала морем в Тайланд.
А Камбоджа.. Я нисколько не обманывалась в своих мечтах о ней. Она прекрасна, насыщена историей, красотой и болью, драматична, непонятна случайным приезжим, полна недомолвок, любви, терпимости. Равнодушие здесь доброе, а твердость отказа незыблема. Восточное мировоззрение, которое когда-то так поразило меня в Непале, чувствуется и здесь. Я познакомилась с камбоджийцами, побывала в их домах, попробовала их удивительно вкусную еду, разговаривала с ними обо всем на свете. Эта маленькая страна понравилась мне, как хороший фильм, от которого больно и сладко, как от любви, и который хочется смотреть еще и еще.
